Часть 2. Его духовный кругозор
Преп. Максим Грек принял монашеский постриг в 1506 году в обители Ватопед на святой горе Афон. В момент принятия на себя подвига монашества он получил имя Максим – вслед за святым Максимом Исповедником, известным и важнейшим византийским богословом. До этого в миру Максима Грека звали Михаилом Триволисом.
В монастыре Ватопед преподобный прожил десять лет. Все эти годы он углубленно занимался исследованием рукописей и документов афонских архивов. Никого не удивляет тот факт, что его опыт исследования рукописных и первопечатных материалов, филологическая и редакторская работа с текстами были известны на всем Афоне, так как в то время это был весьма ценный и крайне редкий опыт.
Прежде всего, преподобный изучал рукописи агиографического, богослужебного и гимнографического содержания в святой обители Ватопед. Во время работы с ними он, прежде всего, сосредоточивался на их текстологических свойствах, причем мог отличить каноническое наследие от других источников христианского учения. Святой Максим сам начал тогда сочинять и написал свои первые стихотворения. В это же время им были написаны «Молитва святому мученику Еразму» и «Канон святому Иоанну Крестителю».
В первые годы своего пребывания на Руси по просьбе великого князя Василия Ивановича Максим Грек написал «Послание об афонских монастырях». В нем святой описывал монашеский быт и навыки монахов на Афоне. Тогда же он написал сочинения, в которых поведал об афонских святынях. Преп. Максим Грек был первым на Руси, кто описал чудо (спасение церкви), произошедшее от чудотворной иконы Божией Матери Иверской, а копию этого образа сто лет спустя привез в Московскую Русь Патриарх Никон (в середине XVII векa). Тогда же Максим Грек написал сочинение, описывающее создание и установление обители Ватопед и предание об образе Божией Матери Ватопедской.
Благодаря трудам преподобного Максима мы получили возможность узнать об устройстве главной афонской обители Великая Лавра. Позже он переработал текст «Об афонских монастырях», в котором подробнее изложил подробности монашеского быта на Афоне. В нем Максим Грек описывал общежительный идеал, доброжелательность афонских монахов, их готовность помочь. Также в этом кратком описании Максим Грек перечислил все обители святой горы Афон, с которыми он был знаком.
Так преп. Максим Грек стал автором порядка шести статей об Афонской горе и ее монастырях. Кроме того, преподобный в своих авторских (богословско-полемических, молитвенных и переводных) сочинениях упоминал большое количество монашеских подвигов, аскетические правила (из афонских типиконов и патериков) и молитвы (из богослужебных рукописей), которые следует отнести к наследию Святой Горы.
Стоит уточнить, что преп. Максим не находился в Ватопеде безвыходно, а сообщался с обителями Кастамонит, Зограф, с Иверским монастырем, возможно также с монастырями Ксенофонт, Пантократор, Дионисиат и Великой Лаврой. Кроме того, как ватопедский монах Максим Грек имел право на большую свободу передвижения, даже вне границ Афона. Мы имеем в виду тесную дружбу монаха Максима с Константинопольским Патриархом Нифонтом II, чьим послушником он был. Вместе с Патриархом монах Максим совершал миссионерские поездки в страны Молдовлахии (возможно, и на территорию Румынии, Болгарии, Венгрии, Моравии и провинций Италии), в близлежащие от Афона земли.
На протяжении этих недолговременных путешествий святой получил свой первый опыт проповедования православной веры. Уже тогда он активно боролся словом (то есть дискутировал) с еретическими движениями и вкладывал все свои силы в утверждение Православной Церкви (в том числе греческого, то есть Константинопольского, или Цареградского Патриархата). Эти миссии проходили без применения какой бы то ни было силы, участники диалога использовали либо латынь, либо разговорный язык местного населения. Таким образом, его монашескую жизнь было трудно назвать отшельнической.
Важно отметить, что уже в период своего пребывания в Италии Максим Грек почувствовал глубокое желание посвятить свою жизнь монашеству. Сильное впечатление на него произвели публичные проповеди монаха доминиканского ордена Джироламо Савонаролы, которые он читал на площадях Флоренции. После его смерти Михаил Триволис поступил в монастырь Святого Марка во Флоренции, но не постригся в монахи, а побыл в качестве послушника, еще не принявшего обетов, то есть полного монашества, а после покинул обитель. Очевидно, его влекло именно Православие, так как в Северной Италии он был свидетелем крушения христианской веры, не только из-за нарастающей угрозы турецкого нашествия после падения Константинополя в 1453 году, но и из-за неблагочестивой жизни, которую вели многие католические церковные деятели в Центральной Европе. Единственное духовное утешение он испытывал при чтении и занятии с книгами и рукописями. Поэтому следует предположить, что его интерес к монашеству возрастал именно благодаря восхищению знанием и смиренным нравом, внушаемыми ему со стороны монахов, с которыми он общался.
Судя по написанным в Московской Руси сочинениям, преподобный Максим близко познакомился с орденами святого Франциска и святого Августина, а также с монахами-картезианцами, обители которых находились не только в Италии, но и среди славянских народов на Балканах (Словения, Далмация, Хорватия). Обо всех вышеупомянутых орденах преп. Максим писал с уважением к их образу монашеской жизни. Особенно детально он описывал вид повседневного монашества, свойственного ордену картезианцов, чья жизнь проходила в полном молчании и безупречной нищете. Также у него были дружеские отношения с камальдульским монахом Пиетро Кандидо и каноником из Верчелли Урчео Кодро. Тогда он смог постичь неоспоримую каноническую суть христианской философской мысли. Но все это было лишь преддверием его строгого православного богословия, которое он утвердил и закрепил в своих сочинениях во время пребывания на Руси.
Автор статьи – Нежа Златковна Зайц
В случае заимствования или цитирования статьи прошу указать имя автора или ссылку на источник статьи
