Понятие «разум стиха / разум стиховный», введенное преп. Максимом Греком
Когда преп. Максим Грек обнаружил неверно переведенный стих, он указал неточность его перевода: «В Канонѣ и в тои же пѣсни, въ станошном стисѣ древнии преводникъ, вмѣсто еже “Христа Единаго тѣмъ же Мя познаите” – “Христа Единаго два Мене познаите” преведе, не внят писанию речениа, // ниже достих разум стиха того, котореи убо древнѣи ереси противится».
В другом месте преподобный также подчеркивал, что русский «проводник стары, не разсмотрив прилежно же различия писмене ни силу разума стиховнаго /…/ и преведу не токмо по чину писмене их ложно, но и еще и по силе разума сиховнаго».
Этим выражением преп. Максим обозначил особое понимание текста, проявляющее себя, прежде всего, во время внутренних раздумий о Господе. Само это понятие стоит за пределами рационального объяснения природы словесного творчества, его достоинство заключается в более точном и чутком определении библейского сообщения по отношению к человеку лично. Другими словами, по преп. Максиму, лишь «стихотворный разум» обладает залогом духовных сил, могущих постичь границы значения и, таким образом, соприкоснуться с самим божественным разумом.
Преп. Максим Грек уже в молодости (его отдельные стихи сохранились на полях рукописей греческих риторов во Флоренции) осознал эту принципиальную, существенную и уникальную связь между стихами и словами (не обязательно в поэзии), которые обладают вдохновляющей и исцеляющей силой, потому что они на самом деле напрямую исходят от внушения и вдохновения Святого Духа. В такие моменты можно ощутить и одновременно проникнуть хотя бы в часть тайны, которую приоткрывает нам Всевышний посредством веры и молитвы. Последняя представляет собою основной вид как аскетического подвига, так и душевного спокойствия, без которых невозможно осуществить волю Христа.
Не только т. н. Иисусова молитва, но и постоянное осознание присутствия страха Божиего способствует достижению согласия меж внутренним миром и внешней тревогой, всегда подавляющей смертное и бренное существо. Более того, процитированные слова святого свидетельствуют еще об одном значении и смысле, происходящих от вдохновения Святого Духа. Имеется в виду распознание еретических писаний и тех, что действительно полезны для верующего человека. Таким образом, вдохновение от Святого Духа представляет собой не только возможную проверку правильности перевода, но и начало понимания грамматических правил.
Преп. Максим Грек, находясь в святой афонской обители Ватопед, углубил свое знание «божественных стихов» путем изучения рукописей византийских литургических поэтов. Поэтому, разумеется, он предостерегал только перед звуковым (эвфоническим или музыкальным) эффектом, который может произвести, прежде всего, излишне мирская поэзия, когда она оказывает влияние на внимание монахов на Божественной литургии и других богослужениях. В это время их память и сознание должны быть сосредоточены только на словах.
В период испытаний и пережитых страданий в Московской Руси преп. Максим Грек выжил благодаря собственному постоянному молитвенному обращению к Святому Духу Параклиту, Который, в конце концов, не только открыл ему дар ви́дения божественного света (в условиях заточения в монастырской темнице), но и помог уцелеть духовно. Действительно, только с помощью взывания к Святому Духу преп. Максим смог погружаться в глубокую молитву и сосредоточенно размышлять о тех непостижимых словесных выражениях, которые сквозь призму внутреннего переживания (покаянных молитв) приводят к крепкой вере в бессмертие человеческой души.
Автор статьи – Нежа Златковна Зайц
В случае заимствования или цитирования статьи прошу указать имя автора или ссылку на источник статьи.
